Микрофон стоит, исполнитель в наушниках, звукорежиссер за компьютером, но почему-то звук не тот и музыка не льется. Как будто из-под палки, как будто что-то мешает музыканту.
Почему так?
На первых уроках музыки ученик учится расслабляться. Как бы странно это сейчас не звучало, но первая задача педагога вовсе не поставить в нужное место руку или научить правильно открывать рот. Хороший педагог начинает с расслабления и на протяжении всей учебы следит за тем, чтобы ученик не напрягал мышцы.
Зажаться (или напрячься) — значит, не сыграть. Не получится. Зажатая мышца не управляется. Не сработает быстро и точно. И ощущение дискомфорта подспудно отвлекает.
Благодаря хорошему педагогу музыкант привыкает к расслабленности и со временем она приходит автоматически, стоит только подойти к инструменту или начать петь.
Но не всегда.
Тело реагирует на происходящее вокруг. Не комфортно, страшно, непривычно — тело зажалось и играть хорошо не получится. «Что ты такой скованный?» — спрашиваем мы у зажатого человека.
Тодд Харгроув, изучавший мышечную скованность, пишет: «те, кто ощущает скованность, демонстрируют реакции самозащиты».
.
.
Напряженностью, зажатостью, скованностью нервная система реагирует на телесную угрозу.
.
.
Посмотрите на студию глазами музыканта. Новое помещение, непонятное оборудование, естественная реверберация заглушена, за стеклом какой-то мутный чувак с ухмылкой.
Все для того, чтобы вывести человека из состояния комфорта. На выход из комфорта реагирует тело — зажимается, вслед за телом деградирует музыка.
Хотите, чтобы артист хорошо играл и звучал — расслабьте его, и я сейчас НЕ про алкоголь. Считайте это своей первой обязанностью.
В этом секрет.
Почему так?
На первых уроках музыки ученик учится расслабляться. Как бы странно это сейчас не звучало, но первая задача педагога вовсе не поставить в нужное место руку или научить правильно открывать рот. Хороший педагог начинает с расслабления и на протяжении всей учебы следит за тем, чтобы ученик не напрягал мышцы.
Зажаться (или напрячься) — значит, не сыграть. Не получится. Зажатая мышца не управляется. Не сработает быстро и точно. И ощущение дискомфорта подспудно отвлекает.
Благодаря хорошему педагогу музыкант привыкает к расслабленности и со временем она приходит автоматически, стоит только подойти к инструменту или начать петь.
Но не всегда.
Тело реагирует на происходящее вокруг. Не комфортно, страшно, непривычно — тело зажалось и играть хорошо не получится. «Что ты такой скованный?» — спрашиваем мы у зажатого человека.
Тодд Харгроув, изучавший мышечную скованность, пишет: «те, кто ощущает скованность, демонстрируют реакции самозащиты».
.
.
Напряженностью, зажатостью, скованностью нервная система реагирует на телесную угрозу.
.
.
Посмотрите на студию глазами музыканта. Новое помещение, непонятное оборудование, естественная реверберация заглушена, за стеклом какой-то мутный чувак с ухмылкой.
Все для того, чтобы вывести человека из состояния комфорта. На выход из комфорта реагирует тело — зажимается, вслед за телом деградирует музыка.
Хотите, чтобы артист хорошо играл и звучал — расслабьте его, и я сейчас НЕ про алкоголь. Считайте это своей первой обязанностью.
В этом секрет.
